http://www.belgazeta.by/20030519.18/020430322
13 мая французский социолог Ронан Эрвуэ из города Бордо высказался о феномене белорусского дачника. По его словам, «социологические исследования, проведенные на территории бывшего СССР, показывают, что большинство дачников говорят об экономической нерентабельности труда на загородном участке». Поэтому, как полагает социолог, главной причиной популярности дач на постсоветском пространстве является набор неэкономических факторов, среди которых - «объединение семей вокруг дачи и работы на участке, а также возможность с помощью дачи показывать свою особенность, определенным образом организуя участок и дачное строение».
Прокомментировать слова француза мы попросили бывшего психолога, выпускника Ленинградского университета по специальностям «общая психология» и «инженерная психология» Владимира МАЦКЕВИЧА. Экс-психологу мы задали три вопроса. Коль скоро одним из факторов популярности труда на делянках является объединение семей, можно ли говорить о даче как о проявлении коллективного бессознательного белорусов? Если труд дачников нерентабелен, может быть, люди занимаются этим для того, чтобы созерцать эротизм полуобнаженных, натруженных и обгоревших на солнце тел, расставленных на участках в весьма неоднозначных позах? И наконец, не является ли бессмысленная «соревновательность» дачного труда без стимулов и вознаграждений своего рода брачным танцем белорусов-дачников?
- Я думаю, что французский социолог просто придумал форму «объединение семей вокруг дачи» для того, чтобы хоть как-то рационализировать иррациональное явление белорусских дач. Никакому объединению семей это не служит. Потому что младшее поколение всегда старается улизнуть от этой обузы, т.е. это скорее служит разъединению семей, бегству отдельных их членов от неустроенности и неуютности семейной жизни на дачи. Скорее дачи - это сублимация отсутствия собственности, поскольку советские люди, а теперь уже белорусы, - лишены нормальной собственности, дачи дают им иллюзию такой собственности.
Что касается эротизма, то, наверное, созерцание обнаженных аборигенов в Африке и Полинезии способно пробудить эротическую фантазию цивилизованного француза, но я с трудом представляю себе белоруса, который видит эти неэстетичные формы, эту национальную дачную одежду, отнюдь не эротичную и не сексуальную, эти обнаженные тела, далекие от совершенства, и при этом испытывает какие-то чувства. Дачный труд - это не фитнес. Да, это физические упражнения, но они вовсе не облагораживают ни женскую, ни мужскую фигуру. Кроме того, надевается в этот момент что-то принципиально антисексуальное, антиэротичное. Это - очередная сублимация неуспехов в сексе, неустроенности в семейной жизни. Представить себе сексуальные утехи, приносящие радость партнерам, одетым в то, в чем обычно выезжают на дачу, мне очень трудно. Я знаю извращенцев на Западе, которые устраивали выставки советского нижнего белья 60-х гг., совершенно безобразного и асексуального. Эти люди находили в нем нечто привлекательное и интересное. Может быть, в цивилизованном французе созерцание трудящихся тел наших дачников тоже пробуждает сексуальные эмоции и ассоциации. Но не у белорусов.
Так что в увлечении дачами бесполезно искать нечто конструктивное. Если бы была соревновательность, наверное, в дачных кооперативах устраивались бы осенние ярмарки, конкурсы выращенных тыкв и кабачков. Я не помню такого. Может, где-то такая практика и встречается, но массовым явлением это не стало. В конце концов, дача нужна нескольким членам семьи. Они туда ездят, прячутся там от мира, они чувствуют себя там в своей тарелке. Они защищены там от всей той социальной дури, которая ждет их в городе. Я уж не говорю про то, что дачи - это нарушение элементарной трудовой этики. Основными днями работы на даче являются суббота и воскресенье, т.е. время, когда вообще-то нужно отдыхать, посвятить воскресенье Богу. Всего этого нет. И в этом смысле дача - это неэффективный труд, напоминающий труд боксера из книги «1984 год», который на все жизненные неурядицы отвечал: «А я буду работать еще больше».